Вельяминовы – Дорога на восток. Книга первая - Нелли Шульман

— Ну и голос, — пробормотал рав Гершом, усмехаясь, слушая отчаянный рев второго мальчика. "Медведь, одно слово"

— Бог наш и Бог наших отцов! Сохрани этого ребенка для отца его и матери, и да наречется имя его в Израиле….- он подмигнул капитану Кроу. Тот, подняв голову вверх, громко и четко сказал: "Элияху бен Мирьям".

— Как отца вашего, — Эстер погладила невестку по голове. "Молодцы, очень красиво — Элайджа Кроу. Пошли, — она потормошила женщину, — кормить их надо".

— Меня тоже, — маленький Хаим надул губки. "Сейчас булочек поешь, — расхохоталась Эстер и замерла: "Мирьям, посмотри, это же генерал Вашингтон. Вот уж не думала его в синагоге увидеть".

— Мистер Вашингтон, — рав Гершом подал ему руку. "Мы уже и закончили, вот наши молодые граждане, — раввин указал на младенцев. "Сейчас, как у нас принято — все сядем за стол".

Меир поймал взгляд генерала и тревожно подумал: "Что случилось, мы же с ним совсем недавно расстались? Господи, я его никогда таким не видел".

Вашингтон откашлялся и оглядел людей, что стояли у подножия бимы. "Эти известия, господа, — он вытащил из-за отворота сюртука конверт, — мы только что получили из Нью-Йорка. Палата общин в Лондоне проголосовала за вывод британских войск из колоний. Война закончена, — он выдохнул. Мирьям, наверху, опустив лицо в ладони, заплакала: "Мир, Эстер, я не верю, мир…"

— Не плакать, — строго велел Хаим, забравшись, матери на колени, вытирая ее лицо. "Маме не плакать".

— Не буду, мое счастье, — всхлипнула Эстер. Увидев глаза мужа, она облегченно, широко улыбнулась.

Дверь в сад была открыта, от влажной травы тянуло свежестью. Меир, закинув руки за голову, посмотрел на нежный закат:

— Смотри-ка, и дожди закончились. Хорошо, когда все спят, тихо, — он блаженно опустил веки.

— Это было мое последнее задание, а теперь я штатский, дорогой зять. Через три дня сажусь в новый кабинет и возвращаюсь к бумажной работе, — Меир положил ладонь на папку.

— Буду разбираться с финансированием армии, первым делом.

— Не жалеешь? — Стивен кивнул на красивую, черного дерева, с рукояткой слоновой кости, трость, что была прислонена к столу.

— Ну, — Меир налил себе кофе и взял сигару, — в седле я могу ездить. Это я погорячился, мол, никогда больше на лошадь не сяду, а в остальном, — он развел руками, — Шиппен меня осматривал, сказал, что хромать теперь всегда буду. Ничего страшного, — отмахнулся он, и, поднявшись, прошел к двери: "Вечер, какой сегодня красивый. Я, кстати, дом этот покупаю. Сад тут большой, река рядом — мальчишкам хорошо будет. Правительство еще долго в Филадельфии останется".

— А потом? — Стивен тоже закурил.

— А потом мы построим новый город, — неожиданно мечтательно протянул Меир. "Но бостонский дом я пока не продаю, — деловито добавил он, проковыляв к креслу, — сейчас, после войны, цены на недвижимость взлетят, поверь мне. Это не то, что у вас в деревне — за десять долларов можно весь южный берег озера Эри купить".

— За двести. И не весь, а только тот участок, где я уже живу, — Стивен усмехнулся и повернул к Меиру карту: "Смотри. Если вот тут прорыть канал, то можно обойти этот водопад, Ниагару, который сейчас препятствует навигации из озера Эри в озеро Онтарио, и потом — в Атлантический океан. Если еще и здесь прорыть канал, от Буффало до Олбани, до реки Гудзон, — то большие суда смогут подниматься из Нью-Йорка прямо до озер".

— Генри Гудзон был наш родственник, — задумчиво сказал Меир, глядя на карту. "Каналы, капитан Кроу, — мы пророем, обещаю. И вообще, — Меир улыбнулся, — пойдем дальше, на запад. Теперь ведь у нас будет мир. Будем растить детей, и строить дома".

— Мир, — отозвался Стивен. Заходящее солнце окунуло в расплавленное золото бумаги на столе. Где-то в саду, захлопав крыльями, вспорхнула с ветки птица, и он еще раз повторил: "Мир".

Пролог

Осень 1783, Париж

В изящной комнате, отделанной шелковыми, цвета сливок, вышитыми панелями, за карточным столом сидело четверо — три женщины и мужчина.

— Пики козыри, — белокурая, голубоглазая дама быстро раздала карты: "Я так рада, что вы опять в Париже, мадам Марта. Дочка у вас — просто ангел, глаза, как изумруды".

— Мадемуазель Элиза и его высочество дофин очень подружились, — заметила темноволосая, с глазами цвета сирени, женщина. "Они ведь ровесники. Надеюсь, мадам Марта, мы с вами встретимся в Лондоне, раз теперь война закончилась. Моя подруга, герцогиня Девонширская, приглашала меня погостить".

— Джорджиана мне говорила, — Марта качнула высокой, причудливой прической. Выложив карты на стол, она улыбнулась: "Ваше величество в выигрыше".

Мария-Антуанетта захлопала ухоженными, нежными, сверкающими бриллиантами руками. Королева потормошила мужчину: "Шарль, посмотрите с балкона — готово ли там все?"

Граф д’Артуа поднялся. Королева, подождав, пока он распахнет высокие, золоченые двери, понизила голос: "Бедный Шарль. Ваш бывший друг, — Мария-Антуанетта со значением посмотрела на Марту, — месье Корнель, не оставил ему ни одного шанса. Он любит мадемуазель Бенджаман, верно и преданно, совсем, как в рыцарские времена".

— Его светлость граф уже утешился, — ядовито заметила герцогиня де Полиньяк, — в объятьях жены моего сводного брата, мадам Луизы. Что же касается мадемуазель Бенджаман, то вы знаете, какие слухи ходят…, - сиреневые, большие глаза женщины лукаво заблестели.

— Не будьте злюкой, Габриэль, — укоризненно сказала королева. "О красивых, умных и независимых женщинах всегда так говорят. Например, о нас с вами, — Мария-Антуанетта расхохоталась, показав мелкие, жемчужные зубы.

— Не только говорят, но и пишут, — подумала Марта, тасуя карты. "В любой книжной лавке из-под полы можно купить с десяток памфлетов, да еще и с гравюрами".

— А ваш муж, мадам Марта, не приедет? — неожиданно спросила герцогиня де Полиньяк. "Все-таки знаменательное событие — в первый раз живые создания отправляются в небо. Посмотрим, вернутся ли они, — женщина усмехнулась.

— Вернутся, — спокойно ответила Марта. "Воздушный шар строился под руководством месье Корнеля. Ему можно доверять во всем. Мой муж, — она пожала плечами, — очень занят. Сами знаете, подписание мирного договора с нашими бывшими колониями — дело не одного дня.

— Доверять, — Габриэль сжала красивые губы в тонкую линию: "Мужчины иногда бывают такими дураками! Ну, ваша светлость, надеюсь, я увижу герцога Экзетера в Лондоне".

— Непременно, — вежливо ответила Марта. Она исподтишка посмотрела на злые, тонкие морщинки между красивыми бровями женщины, и прислушалась — со двора доносилось пение петуха.